Сабж! По идее любая наука развивается так: много-много мелких наблюдений кем-то гениальным объединяются в одну мощную теорию, объясняющую все (синтез). Или так: из большого непонятного явления кем-то гениальным выдирается маленький кусочек, который и объясняется в деталях. то есть мы имеем ориентированный граф научных изысканий, который постоянно разрастается, казалось бы, достаточно предсказуемым образом: анализ "взрывает" узлы множеством новых исходящих дуг, увеличивая размер графа, синтез присоединяет дуги к имеющимся вершинам или к новым, увеличивая его порядок.
Все это так, но многие узлы до сих пор не имеют исходящих дуг, многие дуги ведут в никуда (что, вообще говоря, противоречит определению классического ориентированного графа, но мы всегда можем ввести некую вершину "зю", символизирующую все неизвестно какие явления и процессы, и направить неприкаянные дуги в нее), а некоторые из них были признаны неверными, неконструктивными или попросту не были замечены, поэтому на графе не отражены вовсе. Один гений мог предполагать, что его теория объясняет куда больший круг явлений, чем это известно сегодня, но он не был услышан современниками. Другой мог счесть, что, хотя результаты его анализа позволяют по-новому взглянуть не только на минералы, но и на фрукты, минералы значительно важнее, поэтому про фрукты мы ничего нового не узнали.
Какими бы ни были причины, до нас в форме материалов в учебниках и известных тезисов доходят далеко не все результаты работы мысли гениев прошлого. Однако эти результаты или намеки на них часто можно отыскать на страницах забытых монографий, ранних эссе и стенограмм докладов этих уважаемых людей.
Леонардо да Винчи, как известно, занимался не только живописью, но и физикой, и архитектурой и многими другими науками. Допустим, что в своих заключениях (и это видно по опубликованным материалам) он был прав в 60% случаев (хотя бы на уровне общих понятий, без интегралов и производных). Во всех ли из оставшихся 40% случаев, когда он делал то или иное заключение, он ошибался, или его слова и записи просто были неверно истолкованы или переведены?
Всем известны принципы фон Неймана построения вычислительных машин (хотя фон Нейман не был единственным автором этих принципов):
Далее, уж чему меня точно научили годы в образовании и науке, так это тому, что не бывает непререкаемых авторитетов, неоспоримых и однозначно правильных точек зрения, когда речь идет о любом неформализованным предмете. Одно из доказательств этого заключается в том, что всегда там, где есть прорывное научное направление (например, вычислительная техника), за главенство борются две или более теорий, и выбор победителя определяется, как правило, некими факторами, не имеющими отношения к "верности", "истинности" или даже потенциальной эффективности применения (такими факторами могут быть простота или дешевизна реализации положений теории на практике, степень оформленности теории, вес автора теории в научном сообществе и т. д.). Так вот про фон Неймановскую архитектуру (она же Принстонская) помнят все, но поднимите руки те, кто слышал о Гарвардской?
Три закона робототехники Азимова, про которые узнали все в тот период времени, когда было модно делать фильмы про страдания и недостатки роботов: многие ли понимают, что, согласно Азимову, робот может в определенных случаях предпочесть сохранить свою жизнь, нарушив приказ; что он может даже нарушить первый закон, если будет считать, что это "плохо, но не очень страшно"?
К выжимкам, сухим остаткам от работ великих, которые преподносятся широкой аудитории, применим тот же принцип отсутствия абсолюта, который я упомянул выше: кто люди, решившие, что что-то важно, а что-то нет? Являются ли их мнения в этом вопросе неоспоримыми? Сомневаюсь...
Читать классиков нужно в оригинале или как минимум в форме их монографий, статей, докладов. В букинистических отделах книжных магазинов, что физических, что виртуальных, как и на просторах Интернета, всегда можно найти много интересного. Старые труды великих способны навести на новые мысли и на многое открыть глаза.
Все это так, но многие узлы до сих пор не имеют исходящих дуг, многие дуги ведут в никуда (что, вообще говоря, противоречит определению классического ориентированного графа, но мы всегда можем ввести некую вершину "зю", символизирующую все неизвестно какие явления и процессы, и направить неприкаянные дуги в нее), а некоторые из них были признаны неверными, неконструктивными или попросту не были замечены, поэтому на графе не отражены вовсе. Один гений мог предполагать, что его теория объясняет куда больший круг явлений, чем это известно сегодня, но он не был услышан современниками. Другой мог счесть, что, хотя результаты его анализа позволяют по-новому взглянуть не только на минералы, но и на фрукты, минералы значительно важнее, поэтому про фрукты мы ничего нового не узнали.
Какими бы ни были причины, до нас в форме материалов в учебниках и известных тезисов доходят далеко не все результаты работы мысли гениев прошлого. Однако эти результаты или намеки на них часто можно отыскать на страницах забытых монографий, ранних эссе и стенограмм докладов этих уважаемых людей.
Леонардо да Винчи, как известно, занимался не только живописью, но и физикой, и архитектурой и многими другими науками. Допустим, что в своих заключениях (и это видно по опубликованным материалам) он был прав в 60% случаев (хотя бы на уровне общих понятий, без интегралов и производных). Во всех ли из оставшихся 40% случаев, когда он делал то или иное заключение, он ошибался, или его слова и записи просто были неверно истолкованы или переведены?
Всем известны принципы фон Неймана построения вычислительных машин (хотя фон Нейман не был единственным автором этих принципов):
- принцип двоичного кодирования;
- принцип однородности памяти;
- принцип адресуемости памяти;
- принцип последовательного программного управления;
- принцип жесткости архитектуры.
Далее, уж чему меня точно научили годы в образовании и науке, так это тому, что не бывает непререкаемых авторитетов, неоспоримых и однозначно правильных точек зрения, когда речь идет о любом неформализованным предмете. Одно из доказательств этого заключается в том, что всегда там, где есть прорывное научное направление (например, вычислительная техника), за главенство борются две или более теорий, и выбор победителя определяется, как правило, некими факторами, не имеющими отношения к "верности", "истинности" или даже потенциальной эффективности применения (такими факторами могут быть простота или дешевизна реализации положений теории на практике, степень оформленности теории, вес автора теории в научном сообществе и т. д.). Так вот про фон Неймановскую архитектуру (она же Принстонская) помнят все, но поднимите руки те, кто слышал о Гарвардской?
Три закона робототехники Азимова, про которые узнали все в тот период времени, когда было модно делать фильмы про страдания и недостатки роботов: многие ли понимают, что, согласно Азимову, робот может в определенных случаях предпочесть сохранить свою жизнь, нарушив приказ; что он может даже нарушить первый закон, если будет считать, что это "плохо, но не очень страшно"?
К выжимкам, сухим остаткам от работ великих, которые преподносятся широкой аудитории, применим тот же принцип отсутствия абсолюта, который я упомянул выше: кто люди, решившие, что что-то важно, а что-то нет? Являются ли их мнения в этом вопросе неоспоримыми? Сомневаюсь...
Читать классиков нужно в оригинале или как минимум в форме их монографий, статей, докладов. В букинистических отделах книжных магазинов, что физических, что виртуальных, как и на просторах Интернета, всегда можно найти много интересного. Старые труды великих способны навести на новые мысли и на многое открыть глаза.
Комментариев нет:
Отправить комментарий